Чиновники хотят кратно ускорить процедуру банкротства юрлиц в России
Экспертное мнение
В России хотят значительно сократить сроки процедуры банкротства компаний. Соответствующие изменения войдут в новую национальную модель целевых условий ведения бизнеса, которую правительство разрабатывает совместно с предпринимателями, отраслевыми экспертами и специалистами Агентства стратегических инициатив (АСИ), рассказала газета «Известия» со ссылкой на пресс-службу АСИ.
Согласно предложениям агентства, срок конкурсного производства планируется уменьшить на семь месяцев — до 40, а время продажи активов сократить почти вдвое — с 520 до 300 дней. Работу над новой нацмоделью анонсировал Президент РФ Владимир Путин на ПМЭФ-2025 в июне. Глава государства отметил, что документ должен быть готов уже в сентябре этого года.
В АСИ подчеркнули важность скорейшего возвращения бизнеса из банкротства в экономику. Для этого, по мнению ведомства, необходимо найти баланс интересов между должниками, кредиторами и акционерами. Инициативу поддержали в Минэкономразвития. В ведомстве считают, что институт банкротства требует трансформации, которая позволит увеличить число случаев применения реабилитационных процедур.
Идея ускорить банкротство юрлиц обсуждается с 2020 г., когда соответствующий законопроект был внесен в Госдуму. Однако к настоящему времени он еще не прошел ни одного чтения.
Сокращение сроков банкротства может позволить активизировать оборот капитала. Сейчас эта процедура в России занимает почти четыре года, что не только снижает шансы на восстановление активов и расчет с кредиторами, но и тормозит дальнейшее экономическое использование имущества. Для сравнения, в Германии или США банкротство нередко укладывается в 12—18 месяцев.
В Минэкономразвития ожидают, что работа над оптимизацией процесса банкротства продолжится и в дальнейшем сроки процедур будут еще более сокращены.
Не видя текст законопроекта, трудно оценить предлагаемые новации в сфере банкротства, отметила Юлия Иванова, управляющий партнер Юридической компании «ЮКО».
По ее словам, продолжительность процедуры банкротства — довольно неоднозначный вопрос. Сколько понадобится времени от момента введения конкурсного производства до объективного исчерпания возможностей удовлетворения требований кредиторов, — зависит от целого ряда объективных причин: объем и состав активов должника и, как следствие, продолжительность их оценки и реализации; мероприятия по поиску и возврату незаконно отчужденного имущества; привлечение к субсидиарной ответственности и убыткам контролирующих должника лиц с последующим их банкротством и т.д.
Нельзя, указала она, исключать и затягивание процедуры банкротства в результате недобросовестного поведения арбитражных управляющих, должника или аффилированных с ним лиц. При этом влияние данных обстоятельств на продолжительность процедуры банкротства не зависит от категории должника (юридическое или физическое лицо, застройщик и т.д.) — Юлии Ивановой известны действующие процедуры банкротства граждан, которые были начаты в 2014—2015 гг. Одно только установление какого-либо предельного срока конкурсного производства далеко не всегда будет способствовать реальному ускорению удовлетворения требований кредиторов, заключила она.
На мой взгляд, воплощение идеи установления такого предельного срока требует одновременно принятия комплекса мер, направленных на повышение эффективности деятельности арбитражных управляющих и самих кредиторов по погашению требований. В частности, к таким можно отнести вынесение за рамки процедуры банкротства споров о привлечении к субсидиарной ответственности и взыскании убытков. Такие споры могут быть инициированы как арбитражным управляющим, так и кредиторами уже после завершения расчетов с кредиторами за счет имущества должника. Также можно было бы предоставить кредиторам или некоему представителю гражданско-правового сообщества кредиторов возможность оспаривать сделки должника уже после завершения процедуры банкротства, если они не могли быть оспорены по причине недобросовестного поведения должника и аффилированных с ним лиц.
Юлия Иванова
управляющий партнер Юридическая компания «ЮКО»
Необходимо более активно задействовать процедуру обнаружения имущества ликвидированного должника и предоставить кредиторам возможность после завершения процедуры обращать взыскание на имущество должника, которое было недобросовестно сокрыто последним и не попало в конкурсную массу после введения процедуры банкротства, подчеркнула она.
По мнению Анастасии Ляпуновой, младшего партнера, руководителя отдела банкротства и корпоративных споров Юридической фирмы «Ляпунов Терехин и партнеры», планируемые изменения в рамках Национальной модели целевых условий ведения бизнеса, предполагающие сокращение сроков процедуры банкротства до 2030 г., продолжают тенденцию, начатую в 2020 г. Однако, констатировала она, стоит отметить, что предложенные инициативы так и не были рассмотрены в Госдуме, и законопроект о внесении изменений в Федеральный закон «О несостоятельности (банкротстве)» не прошел даже первого чтения.
На первый взгляд, сокращение сроков банкротства в России «звучит» позитивно, особенно с учетом того, что наша процедура остается одной из самых длительных в мире. Средний срок банкротства юридических лиц составляет 3—4 года, при этом активная работа конкурсного управляющего занимает всего 30—40% этого времени. Остальное время уходит на соблюдение обязательных сроков и ожидание между этапами процедуры. Тем не менее само по себе сокращение сроков продажи активов и общего времени конкурсного производства представляется не только недостаточным, но и нерациональным решением.
Анастасия Ляпунова
младший партнер, руководитель отдела банкротства и корпоративных споров Юридическая фирма «Ляпунов Терехин и партнеры»
Длительность процедуры банкротства на практике, пояснила она, зависит от множества факторов, включая:
- соблюдение обязательных сроков, предусмотренных законодательством;
- затягивание процедуры недобросовестным должником или пассивным управляющим;
- объем и сложность конкурсной массы, требующей инвентаризации, оценки и реализации;
- трудовые ресурсы управляющего и его возможность быстро выполнять необходимые действия, что ограничивается установленным вознаграждением в размере 30 000 руб. в месяц;
- скорость судебных процессов и частота отложений судебных заседаний, что особенно актуально в Москве и Московской области.
Таким образом, без детальной проработки и корректной реализации предложенных изменений в совокупности с иными проблемными вопросами ожидаемый эффект может быть противоположным. Управляющие вновь рискуют оказаться в «ловушке», будучи обязанными соблюдать сокращенные сроки проведения процедуры в ущерб общему качеству, предупредила она.