129090, г. Москва, ул. Гиляровского, д. 6, стр. 1
// Если источник перехода апи.чтототам... перекидывает на другой сайт
// Если источника нет, перекидывает на другой сайт
129090, г. Москва, ул. Гиляровского, д. 6, стр. 1
+7 499 112 42 22
info@slp-legal.ru
Оставьте свои данные и мы Вам перезвоним!
Оставьте свои данные и мы Вам перезвоним!
ВС указал на недопустимость немотивированного пересмотра решения третейского суда
Старший партнер Юридической фирмы «Ляпунов Терехин и партнеры»
Экспертное мнение
Экспертное мнение
Суд поддержал выводы третейского суда, отметив, что он верно оценил размер заявленной к взысканию неустойки в 0,1% от цены договора с учетом положений ст. 333 ГК РФ
Одна из экспертов «АГ» отметила, что неустойка в размере 0,1% от цены договора давно признается судебной практикой в качестве рыночной и соответствующей деловому обороту. Другой полагает, что Суд справедливо указал, что ссылка на нарушение публичного порядка должна быть подтверждена конкретными обстоятельствами и доказательствами. Третий считает, что данное определение способно положительным образом повлиять на судебную практику защиты законных интересов добросовестной стороны в обязательстве. Четвертый подчеркнул, что поддержка выводов третейского суда увеличит уровень доверия представителей бизнеса к третейским разбирательствам.
28 марта Верховный Суд вынес Определение № 304-ЭС24-24514 по делу № А67-3423/2024, в котором напомнил, что выводы о противоречии принятого третейским судом решения публичному порядку РФ должны быть надлежащим образом мотивированы и основаны на конкретных обстоятельствах.
28 марта Верховный Суд вынес Определение № 304-ЭС24-24514 по делу № А67-3423/2024, в котором напомнил, что выводы о противоречии принятого третейским судом решения публичному порядку РФ должны быть надлежащим образом мотивированы и основаны на конкретных обстоятельствах.
Арбитражные суды посчитали несоразмерной взысканную третейским судом неустойку
12 января 2023 г. ПАО «Федеральная сетевая компания – Россети» по результатам закупочной процедуры заключило договор подряда с ООО «Сиблесстрой». Согласно договору работы необходимо было выполнить до 31 мая 2023 г., также был определен предел цены за комплекс работ – не более 2,4 млн руб. Стороны согласовали условие об ответственности подрядчика за нарушение сроков выполнения работ, предусмотренных календарным графиком, а также пени в размере 0,1% от цены договора за каждый день просрочки выполнения обязательств до фактического исполнения. По условиям договора стороны заключили арбитражное соглашение, в соответствии с которым все споры, разногласия и требования, возникающие из договора или прямо или косвенно связанные с ним, подлежат разрешению в Третейском суде при Российском союзе промышленников и предпринимателей, при этом вынесенное третейским судом окончательное, обязательное для сторон и не подлежит оспариванию.
7 июня 2023 г. заказчик направил подрядчику претензию, сославшись на несоблюдение последним сроков выполнения работ по договору (этапы 2 и 4) и необходимость уплаты неустойки. К претензии был приложен расчет неустойки (пени), согласно которому просрочка по этапу 2 составила 45 дней, пени – 108 тыс. руб., а просрочка по этапу 4 составила 30 дней, пени – 72 тыс. руб. Подрядчик в ответ на претензию указал, что нарушение сроков выполнения работ связано с объективными препятствиями, а неустойка, установленная договором, несоразмерна последствиям нарушения обязательств и не отвечает критериям справедливости и разумности, следовательно, подлежит уменьшению.
Поскольку общество «Сиблесстрой» отказалось исполнить заявленные в претензии требования, компания «Россети» обратилась с исковым заявлением в третейский суд о взыскании с подрядчика неустойки. В судебном заседании третейского суда ответчик заявил ходатайство о необходимости применения в рассматриваемом споре положений ст. 333 ГК РФ. Постановлением третейского суда от 15 ноября 2023 г. ответчику было предложено обосновать свою позицию по делу, представив дополнительные доказательства, однако это не было сделано. В результате решением третейского суда от 28 декабря 2023 г. по делу № 325/2023-2305 требование истца было удовлетворено и с ответчика взыскано 171 тыс. руб. неустойки. Третейский суд отметил, что представленный истцом расчет пени ответчиком не оспорен, а доводы ответчика о несправедливости условий договора в части размера неустойки отклоняются как необоснованные.
В связи с неисполнением подрядчиком в добровольном порядке решения третейского суда заказчик обратился в АС Томской области с заявлением о выдаче исполнительного листа на его принудительное исполнение. Суд отказал в удовлетворении заявления, с чем согласился суд округа. Они сочли, что взысканная третейским судом неустойка является несоразмерной последствиям нарушенных обязательств, а ее размер в 0,1% от цены договора – несправедливой и направленной на обогащение заказчика. В этой связи суды пришли к выводу о том, что приведение в исполнение решения третейского суда противоречит публичному порядку, вынесено без учета принципов соразмерности и справедливости, установленных в ст. 10 ГК.
7 июня 2023 г. заказчик направил подрядчику претензию, сославшись на несоблюдение последним сроков выполнения работ по договору (этапы 2 и 4) и необходимость уплаты неустойки. К претензии был приложен расчет неустойки (пени), согласно которому просрочка по этапу 2 составила 45 дней, пени – 108 тыс. руб., а просрочка по этапу 4 составила 30 дней, пени – 72 тыс. руб. Подрядчик в ответ на претензию указал, что нарушение сроков выполнения работ связано с объективными препятствиями, а неустойка, установленная договором, несоразмерна последствиям нарушения обязательств и не отвечает критериям справедливости и разумности, следовательно, подлежит уменьшению.
Поскольку общество «Сиблесстрой» отказалось исполнить заявленные в претензии требования, компания «Россети» обратилась с исковым заявлением в третейский суд о взыскании с подрядчика неустойки. В судебном заседании третейского суда ответчик заявил ходатайство о необходимости применения в рассматриваемом споре положений ст. 333 ГК РФ. Постановлением третейского суда от 15 ноября 2023 г. ответчику было предложено обосновать свою позицию по делу, представив дополнительные доказательства, однако это не было сделано. В результате решением третейского суда от 28 декабря 2023 г. по делу № 325/2023-2305 требование истца было удовлетворено и с ответчика взыскано 171 тыс. руб. неустойки. Третейский суд отметил, что представленный истцом расчет пени ответчиком не оспорен, а доводы ответчика о несправедливости условий договора в части размера неустойки отклоняются как необоснованные.
В связи с неисполнением подрядчиком в добровольном порядке решения третейского суда заказчик обратился в АС Томской области с заявлением о выдаче исполнительного листа на его принудительное исполнение. Суд отказал в удовлетворении заявления, с чем согласился суд округа. Они сочли, что взысканная третейским судом неустойка является несоразмерной последствиям нарушенных обязательств, а ее размер в 0,1% от цены договора – несправедливой и направленной на обогащение заказчика. В этой связи суды пришли к выводу о том, что приведение в исполнение решения третейского суда противоречит публичному порядку, вынесено без учета принципов соразмерности и справедливости, установленных в ст. 10 ГК.
ВС указал на допущенные нижестоящими судами ошибки
Компания «Россети» обратилась в Верховный Суд с кассационной жалобой, в которой просила об отмене принятых по делу судебных актов, ссылаясь на существенные нарушения судами норм материального и процессуального права. Рассмотрев дело, ВС отметил, что порядок рассмотрения государственным арбитражным судом дел о выдаче исполнительных листов на принудительное исполнение решений третейских судов регламентирован главой 30 АПК РФ. Суд подчеркнул, что из системного толкования положений ст.15, 238, 239 АПК и разъяснений, содержащихся в п. 44, 51 Постановления Пленума от 10 декабря 2019 г. № 53 «О выполнении судами РФ функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража» следует, что действующим законодательством РФ ограничено право государственного суда на пересмотр решения третейского суда.
Экономколлегия пояснила, что к компетенции государственного суда относится проверка решения третейского суда на соответствие строго установленным критериям, она ограничена обязанностью установить наличие или отсутствие предусмотренных законом оснований, препятствующих выдаче исполнительного листа. При этом государственный суд не вправе переоценивать обстоятельства, установленные третейским судом, а выводы о противоречии принятого решения публичному порядку РФ должны быть надлежащим образом мотивированы и основаны на конкретных обстоятельствах, которые государственный суд обязан указать в принимаемом им судебном акте. В противном случае право заявителя, обратившегося за выдачей исполнительного листа на основании положений ст. 236 АПК, на справедливую судебную процедуру будет нарушено, поскольку он лишается возможности узнать правовые основания, послужившие причиной отказа в удовлетворении его заявления.
Как указал ВС, в рассматриваемом деле истец обращал внимание арбитражных судов первой и кассационной инстанций на то обстоятельство, что доводы ответчика о несоразмерности заявленной к взысканию неустойки последствиям нарушения обязательства были исследованы третейским судом и отклонены с надлежащей мотивировкой. Доказательства обратного в материалы третейского производства представлены заинтересованной стороной не были.
Между тем в определении отмечено, что суды, разрешая вопрос о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, пришли к противоположным выводам, не обосновав, какие именно условия договора, устанавливающие правила взимания неустойки, в том числе ее размер, являются несправедливыми, противоречащими основным принципам гражданского законодательства и нарушающими публичный порядок РФ. При этом в оспариваемых судебных актах не получило должной правовой оценки и процессуальное поведение ответчика, не обеспечившего при рассмотрении заявления истца в государственных судах явку своих представителей и не представившего правовую позицию по делу.
Верховный Суд разъяснил, что сторона, заявляющая о противоречии решения третейского суда публичному порядку РФ, должна обосновать наличие такого противоречия (определения ВС РФ от 21 сентября 2022 г. № 306-ЭС22-6854, от 12 декабря 2023 г. № 305-ЭС23-16214 и др., п. 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 26 февраля 2013 г. № 156 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений»). Следовательно, в отсутствие соответствующих доказательств и правовой оценки доводов истца суды первой и кассационной инстанций фактически допустили пересмотр по существу решения третейского суда путем включения в оспариваемые судебные акты немотивированных выводов.
Судебная коллегия подчеркнула, что неустойка (штраф, пеня), выступая в гражданских правоотношениях в качестве способа обеспечения исполнения обязательств и меры имущественной ответственности за их неисполнение или ненадлежащее исполнение, призвана стимулировать своевременное исполнение обязательств, позволяя значительно снизить вероятность нарушения прав кредитора, предупредить нарушение, на что обращал внимание КС РФ в Постановлении от 26 декабря 2002 г. № 17-П.
Как установил ВС, суды оставили без должной оценки то обстоятельство, что спорный контракт был заключен по результатам закупочной процедуры и, исходя из его предмета, направлен на обеспечение публичных нужд. «Ответчик был заранее ознакомлен с его условиями и согласился на участие в процедуре закупки, при этом установленный в договоре размер неустойки является стандартной (типовой) для подобных правоотношений, что подтверждает сложившаяся многочисленная судебная практика по аналогичным спорам. Следовательно, в рассматриваемом случае неустойка в первую очередь исполняла стимулирующую функцию и не была направлена на получение истцом необоснованной материальной выгоды», – указано в определении.
Верховный Суд обратил внимание на то, что все указанные доводы истца, как следует из решения третейского суда, получили надлежащую оценку при рассмотрении спора; третейский суд оценил размер заявленной к взысканию неустойки с учетом положений ст. 333 ГК и, вопреки выводам арбитражных судов, установил баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного размера ущерба, причиненного в результате допущенного ответчиком правонарушения. Таким образом, ВС отменил принятые по делу судебные акты, удовлетворив заявление компании «Россети» о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.
Экономколлегия пояснила, что к компетенции государственного суда относится проверка решения третейского суда на соответствие строго установленным критериям, она ограничена обязанностью установить наличие или отсутствие предусмотренных законом оснований, препятствующих выдаче исполнительного листа. При этом государственный суд не вправе переоценивать обстоятельства, установленные третейским судом, а выводы о противоречии принятого решения публичному порядку РФ должны быть надлежащим образом мотивированы и основаны на конкретных обстоятельствах, которые государственный суд обязан указать в принимаемом им судебном акте. В противном случае право заявителя, обратившегося за выдачей исполнительного листа на основании положений ст. 236 АПК, на справедливую судебную процедуру будет нарушено, поскольку он лишается возможности узнать правовые основания, послужившие причиной отказа в удовлетворении его заявления.
Как указал ВС, в рассматриваемом деле истец обращал внимание арбитражных судов первой и кассационной инстанций на то обстоятельство, что доводы ответчика о несоразмерности заявленной к взысканию неустойки последствиям нарушения обязательства были исследованы третейским судом и отклонены с надлежащей мотивировкой. Доказательства обратного в материалы третейского производства представлены заинтересованной стороной не были.
Между тем в определении отмечено, что суды, разрешая вопрос о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда, пришли к противоположным выводам, не обосновав, какие именно условия договора, устанавливающие правила взимания неустойки, в том числе ее размер, являются несправедливыми, противоречащими основным принципам гражданского законодательства и нарушающими публичный порядок РФ. При этом в оспариваемых судебных актах не получило должной правовой оценки и процессуальное поведение ответчика, не обеспечившего при рассмотрении заявления истца в государственных судах явку своих представителей и не представившего правовую позицию по делу.
Верховный Суд разъяснил, что сторона, заявляющая о противоречии решения третейского суда публичному порядку РФ, должна обосновать наличие такого противоречия (определения ВС РФ от 21 сентября 2022 г. № 306-ЭС22-6854, от 12 декабря 2023 г. № 305-ЭС23-16214 и др., п. 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 26 февраля 2013 г. № 156 «Обзор практики рассмотрения арбитражными судами дел о применении оговорки о публичном порядке как основания отказа в признании и приведении в исполнение иностранных судебных и арбитражных решений»). Следовательно, в отсутствие соответствующих доказательств и правовой оценки доводов истца суды первой и кассационной инстанций фактически допустили пересмотр по существу решения третейского суда путем включения в оспариваемые судебные акты немотивированных выводов.
Судебная коллегия подчеркнула, что неустойка (штраф, пеня), выступая в гражданских правоотношениях в качестве способа обеспечения исполнения обязательств и меры имущественной ответственности за их неисполнение или ненадлежащее исполнение, призвана стимулировать своевременное исполнение обязательств, позволяя значительно снизить вероятность нарушения прав кредитора, предупредить нарушение, на что обращал внимание КС РФ в Постановлении от 26 декабря 2002 г. № 17-П.
Как установил ВС, суды оставили без должной оценки то обстоятельство, что спорный контракт был заключен по результатам закупочной процедуры и, исходя из его предмета, направлен на обеспечение публичных нужд. «Ответчик был заранее ознакомлен с его условиями и согласился на участие в процедуре закупки, при этом установленный в договоре размер неустойки является стандартной (типовой) для подобных правоотношений, что подтверждает сложившаяся многочисленная судебная практика по аналогичным спорам. Следовательно, в рассматриваемом случае неустойка в первую очередь исполняла стимулирующую функцию и не была направлена на получение истцом необоснованной материальной выгоды», – указано в определении.
Верховный Суд обратил внимание на то, что все указанные доводы истца, как следует из решения третейского суда, получили надлежащую оценку при рассмотрении спора; третейский суд оценил размер заявленной к взысканию неустойки с учетом положений ст. 333 ГК и, вопреки выводам арбитражных судов, установил баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и оценкой действительного размера ущерба, причиненного в результате допущенного ответчиком правонарушения. Таким образом, ВС отменил принятые по делу судебные акты, удовлетворив заявление компании «Россети» о выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение решения третейского суда.
Эксперты «АГ» поддержали выводы ВС РФ
Адвокат МКА «Тимофеев, Фаренвальд и партнеры» Екатерина Шмитт отметила, что Суд указал на право арбитражных судов не выдавать исполнительные листы на принудительное исполнение решений третейских судов при условии, что примененная третейским судом неустойка имеет очевидные признаки чрезмерности, при этом отклонение третейским судом ходатайства о снижении неустойки не препятствует арбитражному суду самостоятельно оценить ее соразмерность. «Подобная позиция была выражена еще в Постановлении Президиума ВАС РФ от 23 апреля 2013 г. № 16497/12 и активно использовалась на практике (например, Постановление АС Западно-Сибирского округа по делу № А67-5425/2022 от 13 февраля 2024 г.). Вместе с тем, неустойка в размере 0,1% от цены договора давно признается судебной практикой в качестве рыночной и соответствующей деловому обороту. В этой связи ВС верно обратил внимание нижестоящих судов на недопустимость произвольного отказа в выдаче исполнительного листа, напомнив, что таким основанием может быть только безусловная несоразмерность, которая противоречила бы самим основам правового регулирования», - полагает эксперт.
Старший партнер «Ляпунов, Терехин и партнёры» Роман Ляпунов подчеркнул, что проблема пределов вмешательства государственного суда в третейские решения остается крайне актуальной. Он пояснил, что, несмотря на прямое указание закона и разъяснения Постановления Пленума ВС РФ № 53, суды на практике по-прежнему склонны оценивать по существу выводы третейского суда — особенно в спорах о неустойке. Формально прикрываясь публичным порядком, они нередко выходят за пределы своей компетенции, полагает он.
«В обсуждаемом деле как раз это и произошло: суды первой и кассационной инстанций отказали в выдаче исполнительного листа, сославшись на несоразмерность неустойки, несмотря на то что вопрос уже был рассмотрен третейским судом с применением ст. 333 ГК. Такой подход ставит под угрозу принцип окончательности арбитражных решений и подрывает доверие к третейскому разбирательству как альтернативной форме разрешения коммерческих споров», – отметил Роман Ляпунов.
Эксперт считает выводы ВС обоснованными и крайне важными для практики. В частности, Суд напомнил: судебный контроль при выдаче исполнительного листа – это не возможность пересмотра дела по существу, он ограничен только проверкой оснований, прямо указанных в ст. 239 АПК РФ. Более того, Роман Ляпунов полагает, что ВС справедливо указал, что ссылка на нарушение публичного порядка должна быть подтверждена конкретными обстоятельствами и доказательствами, чего сделано не было. Подрядчик не представил никаких обоснований несоразмерности пени, а условия договора были типовыми и известны сторонам с момента участия в закупке.
«Также важно, что ВС дал позитивную оценку действиям третейского суда: он исследовал доводы сторон, применил ст. 333 ГК и установил баланс между мерами ответственности и последствиями нарушения обязательств. В таких условиях отказ в исполнении третейского решения действительно нарушал бы права истца и подрывал бы саму идею арбитража. Таким образом, позиция ВС логична, правовая и отвечает как букве, так и духу закона», – прокомментировал эксперт.
Адвокат АБ «БВМП» г. Москвы Ярослав Земсков обратил внимание на то, что проблематика, получившая разрешение в рассматриваемом определении ВС, не является новой. «Немало копий сломано правоприменителями в различных судебных инстанциях в попытках найти разумный баланс в определении размера неустойки, подлежащей взысканию в том или ином случае. Суть проблемы изначально заключается в неконкретизированных критериях “справедливости, разумности и явной несоразмерности”, прописанных в ст. 333 ГК и носящих оценочный характер. В результате, суды из-за опасения отмены решения в вышестоящей инстанции, массово снижают и законную, и договорную неустойку, порой в десятки раз, и такое снижение уже много лет является неизбывной тенденцией правоприменительной практики. Не стали исключением и решения судов по настоящему делу, которые не просто поставили под сомнение размер согласованной сторонами договорной неустойки, но и безосновательно вторглись в компетенцию иного судебного органа, рассмотревшего спор по существу», – поделился мнением эксперт.
Ярослав Земсков считает, что ВС обоснованно встал на сторону заказчика. Он указал, что из обстоятельств дела не усматривалась ни необоснованность требований истца о взыскании неустойки, ни ее явная несоразмерность цене сделки и последствиям нарушения обязательств. Заявление ответчика о необходимости уменьшения неустойки не было подкреплено конкретными доказательствами, от предоставления которых ответчик уклонился, тем самым распорядившись своими процессуальными правами и понеся в результате этого бремя неблагоприятных для себя последствий в виде удовлетворения третейским судом требований истца, заключил он.
Как полагает Ярослав Земсков, суды первой и кассационной инстанций в данной ситуации допустили пересмотр состоявшегося судебного решения, выйдя за пределы судебного разбирательства и при наличии прямого законодательного запрета на такие действия, установленного ст. 238 АПК. Само решение нижестоящих судов о противоречии принятого третейским судом решения публичному порядку должным образом не мотивировано, на что также указал Верховный Суд.
Также он отметил, что высшей судебной инстанцией обращено внимание на двойственную природу неустойки, на не только штрафную, но и регуляторную ее функцию в защите стороны обязательства от недобросовестного поведения контрагента. «В условиях, когда размер неустойки, установленной в рассматриваемом обязательстве, являлся стандартным для договоров данного вида, был изначально согласован и признан обеими сторонами обязательства в ходе конкурсной процедуры, ссылка стороны ответчика на явную несоразмерность неустойки и попытку обогащения истца за счет ее взыскания изначально не основана на законе», – подчеркнул эксперт.
По его мнению, нижестоящие суды, игнорируя природу неустойки как средства стимулирования стороны к надлежащему исполнению договора, имеющего своим существенным условием сроки выполнения работ, оценили ее с формальных позиций штрафной санкции, следуя общему тренду на ее уменьшение и применив весь набор формально-оценочных критериев, который позволяло применить действующее законодательство. «ВС справедливо акцентировал внимание правоприменителей на недопустимости формального подхода к вопросу о взыскании неустойки и применения положений ст. 333 ГК на основании одного лишь факта заявления об этом ответчика, а также на необходимости оценки в каждом конкретном случае не только размера заявленного требования, но и направленности данной меры стимулирования исполнения обязательств как критерия соответствия последствиям нарушения обязательства. Данное определение способно положительным образом повлиять на судебную практику защиты законных интересов добросовестной стороны в обязательстве», – резюмировал Ярослав Земсков.
Управляющий партнер экспертной компании «АльфаПро» Антон Солощенко считает, что решение ВС о выдаче исполнительного листа по данному делу может оказать значительное влияние на практику в области государственных закупок. Он пояснил, что данный прецедент является отличным сигналом для компаний, которые выбирают третейские суды вместо государственных арбитражных судов для разрешения конфликтов: поддержка выводов третейского суда увеличит уровень доверия представителей бизнеса к третейским разбирательствам. Это, в свою очередь, всегда положительно сказывается на загрузке судейского аппарата.
По словам эксперта, особенно важным является вывод ВС о том, что выводы третейского суда о соразмерности неустойки следует признать компетентными и правильными. Доказывание несоразмерности неустойки и наличия необоснованной выгоды у кредитора – очень сложный процесс, в котором много переменных, пояснил Антон Солощенко. «Довод третейского суда об обоснованности наличия такого размера (0,1% от цены договора за каждый день просрочки выполнения обязательств) неустойки поможет в выстраивании линии защиты по аналогичным делам, а также будет полезен специалистам, которые готовят экономические заключения об оценке ущерба, соразмерности заявленных требований и злоупотреблениях участников сделки», – отметил он.
Старший партнер «Ляпунов, Терехин и партнёры» Роман Ляпунов подчеркнул, что проблема пределов вмешательства государственного суда в третейские решения остается крайне актуальной. Он пояснил, что, несмотря на прямое указание закона и разъяснения Постановления Пленума ВС РФ № 53, суды на практике по-прежнему склонны оценивать по существу выводы третейского суда — особенно в спорах о неустойке. Формально прикрываясь публичным порядком, они нередко выходят за пределы своей компетенции, полагает он.
«В обсуждаемом деле как раз это и произошло: суды первой и кассационной инстанций отказали в выдаче исполнительного листа, сославшись на несоразмерность неустойки, несмотря на то что вопрос уже был рассмотрен третейским судом с применением ст. 333 ГК. Такой подход ставит под угрозу принцип окончательности арбитражных решений и подрывает доверие к третейскому разбирательству как альтернативной форме разрешения коммерческих споров», – отметил Роман Ляпунов.
Эксперт считает выводы ВС обоснованными и крайне важными для практики. В частности, Суд напомнил: судебный контроль при выдаче исполнительного листа – это не возможность пересмотра дела по существу, он ограничен только проверкой оснований, прямо указанных в ст. 239 АПК РФ. Более того, Роман Ляпунов полагает, что ВС справедливо указал, что ссылка на нарушение публичного порядка должна быть подтверждена конкретными обстоятельствами и доказательствами, чего сделано не было. Подрядчик не представил никаких обоснований несоразмерности пени, а условия договора были типовыми и известны сторонам с момента участия в закупке.
«Также важно, что ВС дал позитивную оценку действиям третейского суда: он исследовал доводы сторон, применил ст. 333 ГК и установил баланс между мерами ответственности и последствиями нарушения обязательств. В таких условиях отказ в исполнении третейского решения действительно нарушал бы права истца и подрывал бы саму идею арбитража. Таким образом, позиция ВС логична, правовая и отвечает как букве, так и духу закона», – прокомментировал эксперт.
Адвокат АБ «БВМП» г. Москвы Ярослав Земсков обратил внимание на то, что проблематика, получившая разрешение в рассматриваемом определении ВС, не является новой. «Немало копий сломано правоприменителями в различных судебных инстанциях в попытках найти разумный баланс в определении размера неустойки, подлежащей взысканию в том или ином случае. Суть проблемы изначально заключается в неконкретизированных критериях “справедливости, разумности и явной несоразмерности”, прописанных в ст. 333 ГК и носящих оценочный характер. В результате, суды из-за опасения отмены решения в вышестоящей инстанции, массово снижают и законную, и договорную неустойку, порой в десятки раз, и такое снижение уже много лет является неизбывной тенденцией правоприменительной практики. Не стали исключением и решения судов по настоящему делу, которые не просто поставили под сомнение размер согласованной сторонами договорной неустойки, но и безосновательно вторглись в компетенцию иного судебного органа, рассмотревшего спор по существу», – поделился мнением эксперт.
Ярослав Земсков считает, что ВС обоснованно встал на сторону заказчика. Он указал, что из обстоятельств дела не усматривалась ни необоснованность требований истца о взыскании неустойки, ни ее явная несоразмерность цене сделки и последствиям нарушения обязательств. Заявление ответчика о необходимости уменьшения неустойки не было подкреплено конкретными доказательствами, от предоставления которых ответчик уклонился, тем самым распорядившись своими процессуальными правами и понеся в результате этого бремя неблагоприятных для себя последствий в виде удовлетворения третейским судом требований истца, заключил он.
Как полагает Ярослав Земсков, суды первой и кассационной инстанций в данной ситуации допустили пересмотр состоявшегося судебного решения, выйдя за пределы судебного разбирательства и при наличии прямого законодательного запрета на такие действия, установленного ст. 238 АПК. Само решение нижестоящих судов о противоречии принятого третейским судом решения публичному порядку должным образом не мотивировано, на что также указал Верховный Суд.
Также он отметил, что высшей судебной инстанцией обращено внимание на двойственную природу неустойки, на не только штрафную, но и регуляторную ее функцию в защите стороны обязательства от недобросовестного поведения контрагента. «В условиях, когда размер неустойки, установленной в рассматриваемом обязательстве, являлся стандартным для договоров данного вида, был изначально согласован и признан обеими сторонами обязательства в ходе конкурсной процедуры, ссылка стороны ответчика на явную несоразмерность неустойки и попытку обогащения истца за счет ее взыскания изначально не основана на законе», – подчеркнул эксперт.
По его мнению, нижестоящие суды, игнорируя природу неустойки как средства стимулирования стороны к надлежащему исполнению договора, имеющего своим существенным условием сроки выполнения работ, оценили ее с формальных позиций штрафной санкции, следуя общему тренду на ее уменьшение и применив весь набор формально-оценочных критериев, который позволяло применить действующее законодательство. «ВС справедливо акцентировал внимание правоприменителей на недопустимости формального подхода к вопросу о взыскании неустойки и применения положений ст. 333 ГК на основании одного лишь факта заявления об этом ответчика, а также на необходимости оценки в каждом конкретном случае не только размера заявленного требования, но и направленности данной меры стимулирования исполнения обязательств как критерия соответствия последствиям нарушения обязательства. Данное определение способно положительным образом повлиять на судебную практику защиты законных интересов добросовестной стороны в обязательстве», – резюмировал Ярослав Земсков.
Управляющий партнер экспертной компании «АльфаПро» Антон Солощенко считает, что решение ВС о выдаче исполнительного листа по данному делу может оказать значительное влияние на практику в области государственных закупок. Он пояснил, что данный прецедент является отличным сигналом для компаний, которые выбирают третейские суды вместо государственных арбитражных судов для разрешения конфликтов: поддержка выводов третейского суда увеличит уровень доверия представителей бизнеса к третейским разбирательствам. Это, в свою очередь, всегда положительно сказывается на загрузке судейского аппарата.
По словам эксперта, особенно важным является вывод ВС о том, что выводы третейского суда о соразмерности неустойки следует признать компетентными и правильными. Доказывание несоразмерности неустойки и наличия необоснованной выгоды у кредитора – очень сложный процесс, в котором много переменных, пояснил Антон Солощенко. «Довод третейского суда об обоснованности наличия такого размера (0,1% от цены договора за каждый день просрочки выполнения обязательств) неустойки поможет в выстраивании линии защиты по аналогичным делам, а также будет полезен специалистам, которые готовят экономические заключения об оценке ущерба, соразмерности заявленных требований и злоупотреблениях участников сделки», – отметил он.
Анжела Арстанова, Адвокатская газета